Митрополит РПЦЗ Филарет на его наречении во епископа РПЦЗ Брисбенского о своем 17-тилетнем служении в Московской патриархии
Послано: Admin 09 Ноя, 2008 г. - 13:20
История РПЦЗ
|
РЕДАКЦИЯ МИТ: Первоиерарх РПЦЗ митрополит Филарет (Вознесенский) прославлен во святого истинно-православными христианами (ИПХ) юрисдикций РПАЦ и недавно -- РИПЦ. Однако далеко не все ИПХ считают, что духовный путь владыки Филарета был соответствующим для канонизирования его во святителя. И очевидной причиной тому 17-тилетнее служение в китайском Харбине отца Филарета священником Московской патриархии.
Это произошло в связи с тем, что в 1945 году управляющий Харбинской епархией РПЦЗ митрополит Мелетий признал над собою и своим клиром власть Московской патриархии после оккупации Манчжурии советской армией. Почти два десятка лет архимандрит Филарет поминал на своих богослужениях имя патриарха МП Алексия I, написавшего при его заступлении на эту МПешную должность Сталину 19 мая 1944:
“Прошу Вас, глубокочтимый и дорогой Иосиф Виссарионович, принять эти мои заверения с такою же доверенностью, с какою они от меня исходят, и верить чувствам глубокой к Вам любви и благодарности, какими одушевлены все, отныне мною руководимые, церковные работники”.
По линии дочери секретаря Синода РПЦЗ епископа Григория (Граббе) (1902 – 1995), бывшей синодальной делопроизводительницы А.Г.Шатиловой (урожденной графини Граббе) (1925 – 2005), вдовы иерея РПЦЗ В.Шатилова (1923 –1986), издательницы журнала “Церковные новости”, есть такое свидетельство. Однажды владыку Филарета спросили о его харбинском служении в Московской патриархии – был ли он тогда благодатен? Но владыка ничего не ответил на этот вопрос, промолчал.
Из всех этих обстоятельств каждый ИПХ волен делать собственные выводы. Для сего так же полезно обратить внимание на то, что даже в своем Слове при наречении во епископа РПЦЗ Брисбенского в Австралии (подразумевающего полную раскаянность) отец Филарет НИКАК не оценивает факта его многолетнего поминания МПешного патриарха, что противоречит такому утверждению архимандрита Филарета:
“Там, где я служил, никогда не поминалась безбожная антихристова власть и никогда не служились молебны и панихиды по указке или в угоду этой власти”.
Однако патриарх МП Алексий I был самым непосредственным представителем “безбожной антихристовой власти”.
Странным на фоне подвигов новосвященномучеников, исповедников в России звучит не то, что “элементарное” исповедничество (когда настоятель с амвона проклинает свою сатанинскую иерархию и уходит во главе прихожан из антихристова храма), а даже такое объяснение “невозможности” оставить свое настоятельство в МП о.Филарета:
“Несколько раз подходил вплотную к решению вообще уйти -- оставить служение. И останавливала меня только мысль о своей пастве: а как оставить малых сих?”
Тем не менее, подлинному святителю РПЦЗ Иоанну Шанхайскому, оказавшемуся в точно таком же положении, как и о.Филарет в красном Китае, Господь Бог дал мужество на исповеднический путь.
+ + +
Из “Слова архимандрита Филарета при наречении во епископа Брисбенского”, Австралия, Брисбен, 1963 год
...Первые дни "красного переворота" (1945 год. -- Прим.МИТ)... Исчезли японцы - всюду красные флаги и красная власть. Советское правительство предлагает эмигрантам взять паспорта. Агитация - умелая, тонкая, ловкая - на полном ходу, и обманутые русские люди, уставшие к тому же от совсем не легкой эпохи японской оккупации, подавлявшей все русское, и поверившие в то, что "в Союзе теперь все по-другому, и полная свобода религии" - стали массами брать паспорта...
В эти памятные дни я был настоятелем Харбинской Свято-Иверской церкви. Ко мне пришел сотрудник харбинской газеты и спросил мое мнение о "милости" советского правительства, предложившего эмигрантам взять советские паспорта. По всему было видно, что он предполагал и от меня услышать слова благодарности и восхищения. Но я ответил ему, что от взятия паспорта категорически отказываюсь, так как не знаю ни о каких "идейных" переменах в Советском Союзе и, в частности, не знаю, как протекает там церковная жизнь, зато много знаю о разрушении храмов и преследовании духовенства и верующих мiрян. Вопрошавший поспешил прервать беседу и уйти...
Вслед за этим, когда я прочитал в "Журнале Московской Патриархии" о том, что Ленин был величайшим гением и благодетелем человечества, я не мог выдержать этого и с амвона указал верующим людям на всю неправду появления такого возмутительного утверждения в церковном органе, подчеркнув, что ответственность за это ложится на патриарха Алексия, ибо он указан в журнале, как его редактор. Я говорил по совести и убеждению, но мой голос оказался одиноким. Со стороны же епархиальной власти последовало запрещение мне проповедовать с церковного амвона. И под этим запрещением я находился довольно долгое время.
Одиноко звучал мой голос и тогда, когда была объявлена знаменитая "целина" и бывшим эмигрантам было предложено выехать в Советский Союз. Я не считал возможным молчать и не только в частных беседах, но и с амвона разъяснял, что добровольная поездка туда, где строится коммунизм и преследуется религия, есть измена Богу и Церкви. И я наотрез отказался служить кому бы то ни было из отъезжавших в СССР напутственные молебны, так как основою такого молебна является молитва о благословении благого намерения, а намерение ехать "туда" я не считаю благим и не могу лгать Богу и людям. Так я говорил и действовал до конца моего пребывания в Китае.
С течением времени все более и более явной становилась внутренняя неправда той линии, по которой шла иерархия патриархии, и та фальшь, которая вносилась этим в церковную службу и церковную жизнь. Но свидетельствую ныне пред вами, Святители Божии: где бы, в каком приходе ни приходилось мне служить - я никогда не допускал этой лжи и фальши в жизнь прихода и в Божию службу. Там, где я служил, никогда не поминалась безбожная антихристова власть и никогда не служились молебны и панихиды по указке или в угоду этой власти.
Но должен сказать, что и при таком настойчивом отгораживании от этой фальши и лжи, от этой лже-церковности, каноническая зависимость от Московской патриархии, проводившей в жизнь эту лже-церковность, мной ощущалась, как бремя тяжкое, как беда неизбывная. Избежать этого было нельзя, я состоял в клире Харбинской епархии, и через нее, как и все остальное духовенство, находился в юрисдикции Московской патриархии. Стараясь оберегать свою паству от советской фальши и лжи, сам я чувствовал себя иногда невыразимо тяжело - до того, что несколько раз подходил вплотную к решению вообще уйти - оставить служение. И останавливала меня только мысль о своей пастве: а как оставить малых сих? Уйду, оставлю служение - значит, им придется ходить на советскую "службу" и слышать молитвы о предтечах антихриста - "Господи, сохрани их на многая лета" и т. д. Это останавливало меня и заставляло нести свой долг до конца.
И когда, наконец, с Божьей помощью мне удалось вырваться из красного Китая (в 1962 году отъезд в Гонконг, в 1963 переезд в Австралию. -- Прим.МИТ) , то первым моим делом было обращение к Первосвятителю Русской Зарубежной Церкви Митрополиту Анастасию с просьбой считать меня снова в юрисдикции Русской Зарубежной Церкви. Владыка Митрополит ответил милостиво и с любовью, сразу благословив служить в Гонконге уже как пресвитеру Синодальной юрисдикции, и указал, что всякий священнослужитель, переходящий в эту юрисдикцию из юрисдикции Москвы, должен подать особое покаянное заявление о том, что он сожалеет о своем (хотя бы и подневольном) пребывании в московской юрисдикции. Это я сделал немедленно же...
(Источник: журнал РПЦЗ “Православная Русь”, 1963 год, №12)
|
|
| |
|
