Как последний Русский Государь стал мучеником? Он сам и Августейшая Семья, так же свято прославленная РПЦЗ в 1981 году, смиренно, по-православному пошли на это.
Храм-Памятник РПЦЗ в Брюсселе в память Царя Мученика Николая Второго и всех русских людей, богоборческой властью в смуте убиенных, воздвигнутый во имя Святого и Праведного Иова Многострадального.
За несколько дней до расстрела Царской Семьи в Екатеринбурге, в бывшем доме инженера Ипатьева, где она находилась под арестом, батюшка и диакон совершали богослужение. Потом служивший протоиерей Сторожев рассказал:
— По чину обедницы положено в определенном месте прочесть молитву «Со святыми упокой». Почему-то на этот раз диакон вместо прочтения запел эту молитву. Стал петь и я, несколько смущенный таким отступлением от устава. Но едва мы запели, как я услышал, что стоявшие позади меня члены семьи Романовых опустились на колени...
Вечером ночи на 17 июля 1918 года сын уголовника Хаима Юровского, бывший фотограф, теперь комиссар Яков Юровский сказал одному из караульных чекистов Ипатьевского дома:
— Сегодня будем расстреливать всё семейство.
Около полуночи комиссар начал будить семью Государя Николая Александровича из Государыни Александры Федоровны, Царевен Марии, Ольги, Татьяны, Анастасии, Цесаревича Алексея. Юровский сказал, что их собираются перевезти на новое место заключения. Арестованные оделись и пошли за ним: Государь с заболевшим Алексеем на руках, Государыня с дочерями, потом — доктор Боткин и прислуга, повар Харитонов, лакей Трупп, комнатная девушка Демидова.
Спустились по лестнице во двор и вошли в нижний этаж, где комиссар завел всех в пустую низкую комнату с единственным зарешеченным окошком. Узники поверили, что их увозят: взяли с собой подушки и головные уборы, Великая княжна Анастасия держала на руках свою маленькую собачку Джемми. Государь попросил стулья для Цесаревича и супруги.
Юровский приказал подручным принести три стула. Александра Федоровна села у окна, Государь — посередине комнаты и пристроил на стул рядом Цесаревича Алексея. Доктор Боткин находился между Царем и Царицей, трое Великих княжен — справа от матери. Рядом с ними, прислонившись к выступу стены, стояли Харитонов и Трупп. Слева от Государыни была четвертая дочь и Демидова, облокотившиеся на стену около окошка.
Вскоре в комнату вошли одиннадцать чекистов вместе с Юровским и развернулись перед арестантами в шеренгу. Комиссар Государю сказал:
— Ваши родные хотели вас спасти, но это им не удалось. Мы вас убьем.
— Что, что? — спросил Государь.
По ним ударили выстрелы из наганов… Царя, Царицу, их троих дочерей, доктора Боткина и лакея Труппа убили сразу. Алексей стонал на полу, и Юровский, прицелившись, застрелил мальчика. Самая младшая Царевна Анастасия тоже была жива, все еще прижимая к себе Джемми. Девочка кричала, пока не добили штыками. Так же пришлось разделываться с Харитоновым и Демидовой. Их гвоздили с таким ожесточением, что следы штыков остались на полу и стенах.
Утром чекисты привезли убитых в урочище «Четырех братьев» Коптяковского леса под Екатеринбургом. Там на глиняной площадке у разверстого зева заброшенной шахты стали раздевать мертвых. Из их одежды посыпались драгоценные камни, жемчуга, спрятанные узниками на черный день. Чекисты спешно их собирали, в горячке затаптывая некоторое в глину, выгребали, срывали с тел оставшиеся ценности, рубя из-за колец пальцы. Трупы стали уничтожать серной кислотой, сжигать в кострах при помощи бензина.
Когда Белая армия адмирала А. В. Колчака пришла в Екатеринбург, на месте этого преступления нашли несколько иконок; обгорелые части дамских корсетов; крест, усыпанный бриллиантами, изумрудами и жемчугом; драгоценные камни; отрубленный палец; поломанное пенсне и искусственную челюсть доктора Боткина… На дне шахты валялись и останки собачки младшей дочки Царя.
В расстрельной комнате Ипатьевского дома на стенах белые следователи обнаружили сделанные после убийства Царской Семьи разные надписи и некоторые таинственные знаки. Профессор Павел Пагануцци в своей книге «Правда об убийстве Царской Семьи», изданной в Свято-Троицком монастыре в Джорданвилле, приводит расшифровку этих знаков:
«ЗДЕСЬ, ПО ПРИКАЗАНИЮ ТАЙНЫХ СИЛ, ЦАРЬ БЫЛ ПРИНЕСЕН В ЖЕРТВУ ДЛЯ РАЗРУШЕНИЯ ГОСУДАРСТВА. О СЕМ ИЗВЕЩАЮТСЯ ВСЕ НАРОДЫ».
В июне 1930 года последний вождь Белых армий генерал М. К. Дитерихс, по поручению адмирала А. В. Колчака возглавлявший расследование по убиению Царя-Мученика и Августейшей Семьи, которому подчинялся следователь Н. А. Соколов, писал брюссельскому Комитету по сооружению храма в память Царя Мученика Николая Второго и всех русских людей, богоборческой властью в смуте убиенных:
«Сооружение Храма-Памятника было всегда моей мечтой. Бог ведает, придется ли нам сооружать таковой на своей родной территории, а поэтому для потомства мы обязаны это сделать на чужбине. Только стоя перед остатками этого ужасного костра-пепелища, в глухом углу Коптяковского леса, почувствовал я в полной мере весь тот страшный, кошмарный, непрощаемый грех нас всех, который мы совершили в 1917 году. И не только перед этими безвинными Августейшими Мучениками, но перед всей Великой прошлой историей России».
В марте 1931 года вышло Архипастырское послание за подписями Председателя Собора Архиереев и Архиерейского Синода Митрополита Антония и Членов Священного Собора РПЦЗ:
«КО ВСЕМ ПРАВОСЛАВНЫМ
РУССКИМ ЛЮДЯМ В ЗАРУБЕЖЬЕ
Тринадцать лет антихристова безбожная власть ведет жестокую брань с Церковью Христовой на Святой Руси.
Потоками крови залита наша Родина. Засевшие в Русской Святыне — Кремле разбойники гонят веру Христову.
Но чем сильнее гонение, тем больше стойкости в вере и подлинного мученичества являют собою верные сыны Церкви. Паче солнца просияла Церковь Христова в России бесчисленным сонмом священномучеников. Тут и благочестивейший из Царей ИМПЕРАТОР НИКОЛАЙ II со Своей Семьей и Великие Князья, и Митрополиты, и Епископы, иноки, иереи, воины, миряне всякого звания, — знатные и простецы, рабочие и крестьяне. Многие из них лишены были христианского погребения, часто неизвестно даже, где покоятся их останки, иногда совершенно уничтоженные.
Священный христианский долг обязывает нас молиться и неизменно памятовать о них, героях духа, в их подвигах почерпая силы для борьбы с врагами Церкви Христовой.
Пройдут годы, придет нам на смену новое поколение, которое не было свидетелем современных нам ужасных событий, и всесокрушающее время сгладит память о них. И падут на нас укоры потомков, если мы не увековечим память современных нам мучеников и не выразим своего благоговейного отношения к ним.
Группе русских людей, живущих в благородной Бельгии, не признающей богоборческой власти, Господь положил на сердце благую мысль — соорудить Храм в память Царя Мученика Николая II и всех богоборческой властью в смуте убиенных.
В этом Храме будут иконы Святых, чьи имена носили ЦАРСТВЕННЫЕ МУЧЕНИКИ, на стенах его будут доски с именами убиенных; в этом Храме будут совершаться ежедневно заупокойные Богослужения, за которыми будут вычитываться синодики, куда всякий может внести имена близких ему лиц, павших от безбожной власти.
Святое и богоугодное дело. Молим Господа Бога да благопоспешит Он ему Всемощной своей силой.
Благословляя это святое начинание, зовем всех русских православных людей придти на помощь этому благочестивому и патриотическому делу, каждый по своему достатку.
Поможем храмостроительству, это наш долг благодарной памяти перед умученными и наша священная обязанность перед будущими поколениями».
Храм-Памятник в Брюсселе строился в течение следующих четырнадцати лет за вычетом лет Второй мировой войны. Одновременно с сооружением каменного храма создавался и другой памятник церковного и исторического значения. Составлялся Синодик с именами жертв богоборческой власти. В него вносились не только имена, но, по желанию сообщивших, и фамилия, дата рождения погибшего, время, место и обстоятельства гибели. В таком поименном поминовении замученных русских людей всех классов и состояний соединились пред Престолом Всевышнего их имена так же неразрывно, как лилась их кровь в общерусской реке крови. Сей Синодик распределялся по памятным каменным доскам, которые надлежало установить в выстроенном Храме-Памятнике.
1 октября 1950 года в Брюсселе под руководством Первоиерарха РПЦЗ митрополита Анастасия состоялось освящение храма в память Царя-Мученика Императора Николая II, возведенного во имя Святого и Праведного Иова Многострадального. Здесь присутствовал Его Высочество Князь Гавриил Константинович.
Среди мемориальных каменных досок выделяются четыре самых больших: с именами убиенного Царя-Мученика и членов Царской Семьи; с именами замученных членов Императорской Фамилии; третья посвящена погибшим архипастырям, духовенству, монашеству; четвертая — всем русским людям, принявшим мученическую кончину от богоборческой большевицкой власти. В алтаре помещены доски с именами 122 убитых и умученных архиереев русской Православной церкви. По всему храму на полках стоят особые иконы одинакового размера и темного цвета — пожертвованы в память умерщвленных красными сатанистами.
Хранятся в Храме-Памятнике переданные Великой княгиней Ксенией Александровной вещественные воспоминания о Царской Семье: Библия, подаренная Императрицей Наследнику Цесаревичу; Крест с найденными в екатеринбургской шахте нательными иконками и крестиками; Икона Св. Иоанна Крестителя, находившаяся с Царской Семьей в Ипатьевском доме; погон Государя и его полушубок-шинель.
Из книги: Владимир Черкасов – Георгиевский “РУССКИЙ ХРАМ НА ЧУЖБИНЕ”. Глава “Новый Николай-град” [1]
|