МЕЧ и ТРОСТЬ

В.Штрик-Штрикфельдт «Встреча Власова с Гиммлером». ФОТОГРАФИИ: Встречи генерала А.А.Власова в Школе РОА и с Й.Геббельсом. Цель искоренения -- ленинизм.

Статьи / Белое Дело
Послано Admin 14 Ноя, 2009 г. - 15:35

ШКОЛА ПРОПАГАНДИСТОВ РОА В ДАБЕНДОРФЕ

Разработкой теории Освободительного движения и подготовкой кадров РОА занимался созданный в феврале 1943 в Дабендорфе (под Берлином) центр, именовавшийся «восточным отделом пропаганды особого назначения», во главе с капитаном В.Штрик-Штрикфельдтом. На основе ранее созданных в лагерях Вустрау и Вульхайде команд пропагандистов из числа военнопленных командиров Красной армии здесь были образованы новые курсы пропаганды, начальником которых стал генерал-майор И.А.Благовещенский. Они состояли из строевой и учебной частей и батальона курсантов в составе пяти рот.


В Дабендорфе так же действовали гражданский учебный штаб и редакции газет «Заря», «Доброволец», издававшихся для военнопленных, восточных рабочих (остарбайтеров) и солдат русских добровольческих частей. На 21-го немецкого офицера приходилось 8 бывших советских генералов, 60 старших и несколько сот младших офицеров. Выпускниками Дабендорфа комплектовались группы пропагандистов при штабах немецких дивизий и «русские подразделения службы» (в каждом — 1 офицер, 4 унтер-офицера и 20 рядовых), создававшиеся в сборных и транзитных лагерях для работы с военнопленными.

До ноября 1944 дабендорфские курсы успели закончить около пяти тысяч человек. Выпускники курсов составляли офицерский резерв для формирований РОА. Среди основателей Школы был один из руководителей разведки на Восточном фронте полковник Р. Гелен: будущий создатель «Организации Гелена», позже преобразованной в Федеральную разведывательную службу Германии (BND), ее первый президент в ФРГ, -- и подполковник граф К. фон Штауффенберг, будущий взрывник А.Гитлера в заговоре против него 1944 года.


Дабендорф, 1944 год. Генерал А.А.Власов с русскими курсантами Школы РОА


Берлин, 28 февраля 1945 года. Слева направо: генерал А.А.Власов, начальник главного управления пропаганды КОНР генерал Г.Н.Жиленков,
обергруппенфюрер СС В.Крюгер, рейхсминистр Й.Геббельс


+ + +
Автор книги воспоминаний «Против Сталина и Гитлера. Генерал Власов и Русское Освободительное Движение» (М.: Посев, 1993) [1] Вильфрид Карлович Штрик-Штрикфельдт родился в 1897 году в Риге. Учился в Реформатской гимназии в Петербурге и окончил ее в 1915 году. В том же году вступил добровольцем в Императорскую русскую армию, получил офицерское звание, воевал до конца Великой войны. В 1918-20 гг. он сражался в белой Северо-Западной армии в Прибалтике и под Петербургом. Затем в течение четырех лет работал по мандату Международного Красного Креста и Нансеновской службы по оказанию помощи голодающим в России. В 1924-1939 гг. жил в Риге, где работал представителем германских и английских предприятий. В 1941-45 годах — переводчик и офицер германской армии. Ближайший сотрудник и друг А.А.Власова. Скончался 7 сентября 1977 года в Оберштауфене.

ВСТРЕЧА ВЛАСОВА С ГИММЛЕРОМ

16 сентября 1944 года мы с Власовым прибыли в главную квартиру Гиммлера под Растенбургом.

Как вновь назначенный (после 20 июля) главнокомандующий войсками резерва, Гиммлер был в состоянии вооружить сильные добровольческие соединения. Так мы думали. В полнейшем неведении об ожидавшем нас обмане, мы строили планы создания русского военного потенциала как фактора силы, обеспечивающего Власову право голоса в политике.

Мы были приняты офицерами СС. С первого взгляда картина едва ли отличалась от обстановки в штабе ОКВ. Когда мы подошли к кабинету Гиммлера, ко мне обратился сопровождавший нас генерал СС и сказал, что до начала общего совещания Гиммлер хочет минут десять поговорить с Власовым наедине. Власов насторожился и заявил, что без меня он не войдет к Гиммлеру, — в таком случае он предпочитает уйти. Я стал уговаривать Власова не возвращаться, не поговорив с Гиммлером. Если они хотят, чтобы он шел один, — не отказываться: он достаточно хорошо знает немецкий язык и может защищать свое дело, а сейчас наступил решающий момент. — Моего немецкого хватает для Рупольдинга, — ответил Власов. Дверь уже открылась, а Власов всё еще колебался. Я вынужден был слегка сдавить его руку и подтолкнуть через порог.

В приемной, где я остался, ко мне подсел полковник СС, и мы молча ждали. Прошли и 10, и 20, и 30 минут. Полковник предложил мне пойти с ним позавтракать, так как «интимный разговор рейхсфюрера, по всем признакам, будет продолжаться еще долго». Он заметил, что он, конечно, не знает, что говорится в кабинете рейхсфюрера, но уверен, что сегодня будет, наконец, заключено «разумное» соглашение с Власовым; оберфюрер СС Крёгер находится у рейхсфюрера, так что Крёгер — «тоже русский» — может быть переводчиком.

Мое беспокойство несколько улеглось, и постепенно наш разговор стал оживленным. Полковник СС сказал, что «давно бы надо было отстранить путающегося Розенберга» и что «рейхсфюрер готов теперь поставить на карту Власова». Он заметил, что нехорошо было забывать обо мне, но, в конце концов, суть в результатах.

— Знаете, Вильфрид Карлович, всё прошло хорошо! — сказал Власов, выйдя от Гиммлера. — И совсем не так, как я себе представлял. Гиммлер — глава немецкой полиции... рейхсфюрер СС... Я думал увидеть кровожадного чекиста вроде Берии, настоящего великого инквизитора, для которого я только «русский унтерменш»... А встретил я, как мне, по крайней мере, показалось, типичного буржуа. Спокойного и даже скромного. Никаких заскоков, как, скажем, у Лея... Напротив, скорее, некоторая неуверенность. Ни слова о сверхлюдях, ни звука о евреях... Да, Гиммлер как бы извинился передо мной, что его довольно долго вводили в заблуждение «теорией об унтерменшах»... Я не думаю, что Гиммлер умен. Он кажется мне, скорее, ограниченным, узким и педантичным. Он из деревни, а значит, как я, крестьянин. Любит животных... Он открыто признал многие ошибки, сделанные до сих пор. И это мне понравилось. Он сказал, что говорил с фюрером и получил его согласие на немедленное проведение мероприятий, обеспечивающих новую политику. Если я его правильно понял, мы сможем сформировать десять дивизий. Русский Освободительный Комитет может сразу же начать действовать как суверенный и независимый орган. Унизительная нашивка «OST» для рабочих будет изъята и наши рабочие и военнопленные приравняются к рабочим и пленным других стран. -- Его глаза блестели.
— Видите, — прервал я генерала, — хотя бы этой цели мы всё же добились. Вы помните: она была в основе нашей связи.
— Я добился и еще кое-чего. Мы получаем статус союзников... Гиммлер предложил мне занять должность главы правительства, но я сказал, что ни я, ни Русский Освободительный Комитет, который теперь будет создан, не могут взять на себя полномочий правительства. Это может решать русский народ, а вернее, народы России в свободном волеизъявлении. Я ни на йоту не отступил от своих требований. Я изложил мою политическую программу. Я сказал ему, что сталинский режим и сегодня еще обречен, если народ в России возьмет власть в свои руки. И сначала — объединение всех антисталинских сил и разгром противника, а потом каждый народ в пределах России может решать свободно свою судьбу в рамках нового европейского порядка. Кажется, он это понял, — во всяком случае, соглашался. Наконец, я просил его перевести из Франции наши «батальоны», если это еще не поздно, и подчинить их моему командованию.

Власов был удовлетворен. Он выиграл эту битву после многих унижений, которым он подвергался в течение двух лет. Служа своему народу, он заключил сейчас соглашение с Гиммлером, как Черчилль в свое время со Сталиным.

Во время нашего разговора группа эсэсовских офицеров тактично и терпеливо ждала в некотором отдалении. Минут через пятнадцать один из них, группенфюрер СС со значком Генерального штаба, подошел ко мне:
— По достойному сожаления недоразумению вы не были привлечены к беседе с рейхсфюрером. Но мы придаем большое значение тому, что вы, как доверенное лицо генерала в течение ряда лет и как представитель немецкой армии и ОКХ, были при этом. Я подчеркиваю: были при этом! Генерал вам рассказал, конечно, всё, а я готов его дополнить, если нужно. Значит, вы были при этом, и я прошу вас подтвердить это членам русского штаба... Конечно, также и генералу фон Веделю, и господам в ОКВ или ОКХ... Я надеюсь, что вы меня поняли?..
— Я отлично понял вас, — ответил я. — Я умею, когда нужно, молчать. Но, если мои начальники меня спросят, я должен сказать правду. Я не был при этом... Я надеюсь, вы поймете меня, господин генерал: я — офицер.
После короткого раздумья он сказал:
— Я тоже офицер, а посему я уважаю вашу точку зрения и беру обратно свое требование. Но говорите не больше того, что вы находите совершенно необходимым в интересах дела, — теперь уже нашего общего дела.

(СМОТРЕТЬ МЕДЛЕННО:

тот, с чьим наследием боролись Г.Гиммлер, Й.Геббельс и А.А.Власов, П.Н.Краснов. Цель искоренения -- ленинизм.)

+ + +
На обратном пути в Берлин, в спальном вагоне, я оказался в одном купе с «лейб-медиком» Гиммлера Феликсом Керстеном, врачевателем с помощью природных средств и довольно странным человеком. Он утверждал, что уже давным-давно выступал в пользу «нашего правого дела», и говорил, что мог влиять на Гиммлера во время сеансов лечения. Он, будто бы, делал уже не раз «добрые дела» и спас жизнь многим людям, попавшим в беду без вины.
— Такое случается, когда идет война, — заметил он.
Он изъявил готовность помочь Власову.
«Так, — подумал я, — теперь вы все тут как тут!»

Я поблагодарил Керстена, хотя во время разговора у меня было крайне неприятное ощущение.

(Однако позже я слышал много хорошего о старшем медицинском советнике Феликсе Керстене. Оказалось, что действительно много людей обязаны ему жизнью. Привожу этот эпизод, чтобы восстановить справедливость и показать психологическую сложность нашего положения.)

«Рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер принял в своем полевом штабе генерала Власова, командующего Русской Освободительной Армией. В длительной беседе было достигнуто полное соглашение о мероприятиях, необходимых для мобилизации всех сил русской нации для освобождения родины». Таково было официальное коммюнике для прессы.

Германская пресса уделила значительное внимание встрече Власова с Гиммлером. Сообщение о встрече, с нашей точки зрения, содержало ряд неточностей, но всё развитие было столь неожиданным, что вызвало всюду сенсацию. Вдруг заговорили о новом «чудесном оружии — Власове», который изменит ход войны.

В Дабендорфе и в Далеме нас встретили восторженно. Казалась достигнутой цель, к которой стремились годы, — получение статуса равенства. Теперь, наконец, можно было приступать к практическим мероприятиям, военным и политическим.

Узкому кругу своих сотрудников я рассказал всю правду. Когда выздоровел Гелен, я сделал и ему такой же откровенный доклад.

Гиммлер назначил Бергера своим уполномоченным по всем вопросам Русского Освободительного Движения, а Крёгера — офицером для связи. Оберфюрер войск СС Бург получил распоряжение о формировании русских дивизий.

Гелен просил меня остаться при Власове, сколько я смогу.

Вскоре Власов получил от Гиммлера телеграмму, в которой речь шла о формировании трех русских дивизий. Власов был глубоко разочарован: десять дивизий было ведь обещано! Но Крёгер заявил, что Гиммлер говорил лишь о трех дивизиях. Власов ли ослышался, или, быть может, Крёгер оговорился, переводя на встрече у Гиммлера? Но меня вновь охватило недоверие.

В телеграмме, кроме того, говорилось о Русском Освободительном Комитете. Гроте пояснил, что не только в ОКВ, но и в Восточном министерстве, и в Министерстве иностранных дел, и в штабе генерала добровольческих частей Русский Комитет может быть признан лишь наряду с ранее образованными национальными комитетами. Власов же, напротив, понял Гиммлера так, что образуемый по его инициативе Комитет будет центральным органом для всех народов России, охватывающим все антибольшевистские силы, координирующим и направляющим антибольшевистскую борьбу.

Кёстринг запросил у своего начальства директив «в связи с новым курсом в отношении Власова». Кейтель ответил, что ни у кого нет намерения «растить Власова». Йодль, со своей стороны, сообщил Веделю (начальнику ОКВ/ВПр), что всё это, вероятно, лишь «маневр» Гиммлера. И можно усомниться, что Гитлер утвердит этот новый курс.

Розенберг чувствовал себя глубоко уязвленным и развил бурную деятельность, подбивая нерусские национальные комитеты на протест против «пакта Гиммлер-Власов». Была оживлена активность и тех из них, которые до сих пор существовали лишь на бумаге. Нам сообщили, что Розенберг собирается апеллировать к Гитлеру.

Не обращая внимания на грозовые вспышки на бюрократическом горизонте, Крёгер приступил к созданию своего штаба. Он настаивал, по данным ему инструкциям, на том, что «новый Власовский комитет» должен быть объединяющим центром. При деятельном участии Гроте было принято предложение Власова и его сотрудников образовать единый орган из представителей народов России под наименованием Комитет Освобождения Народов России (КОНР).

Начались затяжные переговоры Власова с представителями национальных комитетов, которые, получая поддержку Розенберга, сопротивлялись объединению. Крёгер грозил оказать на них давление, но Власов решительно отклонил какое-либо вмешательство с немецкой стороны. Твердость, с которой Власов отстаивал принцип самоопределения в рамках европейского содружества и для национальностей России, произвела на меня глубокое впечатление.

В конце концов, некоторое число представителей национальных меньшинств изъявили готовность сотрудничать и были введены в Комитет. Этим было сохранено лицо. Более известные отказались войти в него. Они не хотели или не могли понять, что во Власове и Малышкине они найдут честных партнеров, которые не будут вести политику крайних шовинистов, ищущих привилегий только для своего народа.

(Приведу один пример из дипломатической деятельности Комитета:
Известный казачий генерал П.Н.Краснов наотрез отказался подчиняться «бывшему красному генералу». Он требовал, с другой стороны, чтобы Власов уже сейчас гарантировал казакам в будущей России их традиционные права и привилегии. Оставалось впечатление, что генерал Краснов не видит создавшегося военного и политического положения. Власов и Трухин приложили все силы, чтобы прийти к какому-либо реалистическому соглашению с ним. Но между ними простиралась пропасть.)

(Источник: http://ricolor.org/history/roa/vs/29/)

Эта статья опубликована на сайте МЕЧ и ТРОСТЬ
  http://archive.apologetika.eu/

URL этой статьи:
  http://archive.apologetika.eu/modules.php?op=modload&name=News&file=article&sid=1590

Ссылки в этой статье
  [1] http://ricolor.org/history/roa/vs/