МЕЧ и ТРОСТЬ
22 Мая, 2025 г. - 14:05HOME::REVIEWS::NEWS::LINKS::TOP  

РУБРИКИ
· Богословие
· История РПЦЗ
· РПЦЗ(В)
· РосПЦ
· Апостасия
· МП в картинках
· Царский путь
· Белое Дело
· Дни нашей жизни
· Русская защита
· Литстраница

~Меню~
· Главная страница
· Администратор
· Выход
· Библиотека
· Состав РПЦЗ(В)
· Обзоры
· Новости

МЕЧ и ТРОСТЬ 2002-2005:
· АРХИВ СТАРОГО МИТ 2002-2005 годов
· ГАЛЕРЕЯ
· RSS

~Апологетика~

~Словари~
· ИСТОРИЯ Отечества
· СЛОВАРЬ биографий
· БИБЛЕЙСКИЙ словарь
· РУССКОЕ ЗАРУБЕЖЬЕ

~Библиотечка~
· КЛЮЧЕВСКИЙ: Русская история
· КАРАМЗИН: История Гос. Рос-го
· КОСТОМАРОВ: Св.Владимир - Романовы
· ПЛАТОНОВ: Русская история
· ТАТИЩЕВ: История Российская
· Митр.МАКАРИЙ: История Рус. Церкви
· СОЛОВЬЕВ: История России
· ВЕРНАДСКИЙ: Древняя Русь
· Журнал ДВУГЛАВЫЙ ОРЕЛЪ 1921 год
· КОЛЕМАН: Тайны мирового правительства

~Сервисы~
· Поиск по сайту
· Статистика
· Навигация

  
В.Черкасов-Георгиевский “ЗИМНИЕ РАМЫ”: Повесть о сталинском детстве. Часть VI “СРАЖЕНИЕ”, главы 3-5.
Послано: Admin 23 Авг, 2008 г. - 15:50
Литстраница 

— Бери, Коль, что наиграл, да я бабушкины деньги ей отнесу, положу на место, — сказал, отдышавшись, Сева.
— А на кой выигрыш делить-то? Нехай все хранится теперь в нашей войсковой казне.

Они вернулись в свой двор, подошли к заднему ходу в их дом. Сева без разведки побежал к себе. И влопался!

В комнате над раскрытой шкатулкой, которую Сева забыл снова спрятать под кровать, сидели его бабушка и бабушка Капа.

— Ты деньги, паршивец, взял? — проговорила бабушка.
— Только на время, для затравки ребят на пристенке, — сказал Сева и стал выгребать из карманов на стол комки кредиток вперемежку с мелочью. —Теперь тут даже с прибытком к занятой у тебя сотне.
— У нас в роду воров не было! — воскликнула бабушка. — С каким это прибытком?
— Бабушка, но эта же пристенка для операции “Маневр”. Мы в игру такую играем.
— На деньги, стервец, играет! — закричала бабушка Капа.

Севина бабушка хотела схватить его за ухо.

Сева увернулся и выскочил на кухню. Там из коридора открылась дверь. На пороге стоял Матрос!

Бабушки, грозя, бежали к Севе из комнаты. За Матросом вдруг мелькнул Колька. Сева увидел, как начальник разведки разбежался и, согнувшись, всем телом ударил Матроса под коленки сзади! Матрос изумленно взмахнул руками и загремел спиной в коридор.

Сева промчался мимо него на крыльцо и дальше. В конце двора Сева услышал пронзительный Колькин свист — должно быть, Матрос несся вслед Севе на всех парусах.

Сева выбежал на улицу. “Победа” из двора Сержа медленно выезжала на мостовую. Сева как с гранатой в засаде немного пропустил машину вперед. Но ему надо было ее не “взрывать”, а уцепившись, уйти с “победой” на скорости подальше от настигающего Матроса. Нагибаясь, чтобы водитель не увидел его в заднее стекло, Сева догнал легковушку и прицепился за задний бампер. “Победа” набрала ход. Замелькавшая внизу мостовая сбила Севу с ног, он упал.

Он не выпускал машинного хвоста, тело волочилось и билось о булыжники.

Цепляться — это спорт мастеров. Асы ходили цепляться даже на Савеловскую железку — прыгали на подножки товарняков. Неслись на них, лихо свисая, захлебывась сумасшедшим встречным ветром. Соскакивали с подножки на медленном, притормаживающем повороте, умело летя вперед по ходу поезда. Совершенство — ехать на буфере трамвая. Прицепиться же за задний борт грузовика в возможности любого пацана и даже пацаненка. Поджал ноги на весу и едешь пока руки вытерпят. Зимой это хорошо на коньках — ухватился специальным длинным крючком и катись по ледяной мостовой как на коне.

За хвосты легковушек можно цепляться только зимой в накатанных местах, чтобы валенками без галош скользить по дороге на полусогнутых... Командующий операцией “Маневр”! Мозги перемешались от первой же рукопашной — уцепился на бесснежной мостовой!

Сева боялся выпустить бампер, боялся удариться головой о булыжники с размаху. Но встречный грузовик взревел неподалеку — он мог раздавить вихляющиеся на встречную полосу Севины ноги.

Сева разжал руки. Врезался лицом в камни! Прихрамывая, вскочил, кровь по онемевшему лбу заливала глаза. Сева забрел в ближний двор. Вытащил из-под резинки штанов полы рубашки. Держал их на лице пока кровь не остановилась.

+ + +
ГЛАВА 4

Сева пошел как можно дальше от дома на “Динамо”. Там пролез через “протырку” — отогнутые над бетонным цоколем железные прутья забора стадиона. Хитро-то было протыриваться на сам футбольный матч без билета не здесь, а через трибунные входы. Там караулили любую оплошность “протырщиков” мильтоны и нервные старики-контролеры. А протыривались все равно местные ребята, затесываясь в кучу идущей с билетами на турникеты толпы, напирая неразберихой и суматохой.

Мир иной — в блеске силы, летучести и здоровья — окружал человека здесь окрест. Особенно величавы и великолепны теннисные корты. Как старинные поместья, увитые зеленью, они упругой галькой подставляли свои спины размеренным игрокам с ажурными ракетками в загорелых руках, облаченным в коротко-натянутые белые одежды.

Сева пошел на окраину стадиона. Там вокруг пруда, гниющего от набросанного в него мусора, были развалины старых строительных материалов — заманчивые просторы для “казаков-разбойников”. Сева склонился к жирной воде и помыл лицо. Шишка со ссадиной на лбу болела только от прикосновения. Он сел на бревно.

Совсем одиноким он остался па свете. Мама его поведение тоже не похвалит. Да и она к нему, наверное, переменилась после Севиной борьбы с дядей Капитаном. А Сева хотел сделать как настоящий добытчик, тоже хозяин дома. Сама мама однажды говорила, что главное для женщины — жить за мужчиной как за каменной стеной.

Вот Сева и решил к женскому празднику 8 марта сделать маме взаправдашний, магазинный подарок. Трижды он не ел завтрака в школьном буфете, зато со своими деньгами пришел в ларек рынка с товарами, какие только бывают в мире на любой вкус. Ими заведывал веселый, одинаково услужливый к большим и маленьким дядя Абдулла, так похожий характером на “правдинского” дядю Володю. У дяди Абдуллы выбирай, что хочешь: ручную пилу, байковые трусы для тетей, яд тараканам. Севе хватило денег только на маленькую губную помаду в картонном футляре. Он два раза выходил на улицу думать, какой цвет для мамы подойдет.

— Маладой чаловек, — наконец, деликатно сказал дядя Абдулла , — твоя мама маладой-красивай. Правильно гаварю?

Сева подтвердил.

— Вот эта памадка бери!

И он дал Севе алую как первомайские флаги, завернув ее в большую бумагу.

Сева дома несколько раз перепрятывал помаду, чтобы ее не увидели до праздника.

8 марта Сева как проснулся, так и хотел проподнести маме подарок. А потом подумал: дядя Капитан сегодня у них ночевал. Наверное, ему первому положено поздравить маму как мужу.

Однако мама и дядя Капитан завтракали, ходили по комнате как в простой день. А на уроках своим ученикам они твердили, наверное, какой важный для женщин всего мира день 8 марта!

После обеда к маме пришла подруга. Они втроем сели за стол играть в карты в подкидных дурачков. Сева не выдержал, положил на стол свой сверточок:
— Поздравляю тебя, мама, с женским праздником. Прими от меня подарок.

Мама, улыбаясь, долго раскручивала бумагу, которой вот для такой торжественности не пожалел дядя Абдулла. Взяла помаду и сняла с нее колпачок:
— Спасибо тебе, сынок, о своей маме позаботился.

Дядя Капитан бросил карты из рук на стол и криво улыбнулся:
— Это как в том анекдоте. Мальчик приносит маме орех: разгрызи, пожалуйста. Мама разгрызла. Он второй тащит. Опять мамочка грызет. Он — третий. Мама говорит: да ты сразу все дай. А сынок: да что, орехи на помойке, думаешь, кучей валяются?

Он один рассмеялся на всю комнату.

— Я помаду в ларьке у дяди Абдуллы купил, — пояснил Сева.

Дядя Капитан словно его не расслышал, проговорил, забивая голосом и собирая карты:
— Не отвлекайтесь, девочки. Ходи, Маруся.

Сева то выражение одноглазой дяди-Капитановой морды хорошо запомнил.

Вскоре, в начале апреля у мамы был день рождения. На этот раз Сева накопил побольше денег, купил у дяди Абдуллы пудру. Она тоже была в картонной коробке, на круглой крышке которой нарисовано красивое лицо женщины рядом с цветочком.

На день рождения уже перед завтраком дядя Капитан подарил маме туфли. Она радовалась на них, меряла, бегала по комнате. Даже не сняла их на завтрак.

Сели кушать. Сева достал пудру и положил ее перед маминой тарелкой:
— Это тебе от меня.
— Сева, — раздраженно сказала мама, — опять в школе не ел!
Дядя Капитан покраснел что есть мочи:
— Да что это такое?! Когда прекратятся его дурацкие выходки?
— Сам дурак! — выпалил Сева.
— Что-о-о? -- тонко взвыл дядя Капитан.

Сева схватил ложку и замахнулся на него.

— Маруся, — дыша как самовар сказал дядя Капитан, — если он так будет себя вести, я на него денег давать не буду.

Вот каналья! Самым нехорошим — деньгами попрекнул! Да зачем Севе его деньги!

Да что это вообще за личность? Еще когда с отдыха из деревни приехали, Сева попросил его как друга, чтобы у Севы был фотоаппарат. Тот сказал: дорого стоит. А Сева пояснил: мне магазинный фотоаппарат тогда не надо. Сделай мне фотоаппарат сам, пожалуйста. Он спросил: а как это можно? Сева объяснил: ну, из деревяшки, ты же сумел в деревне красивое корытце для свиньи выдолбить. Тогда он Севе пообещал, что фотоаппарат сделает. Все воскресенья потом Сева напоминал ему это обещание... Ничего не сделал! Вот взрослый человек просто наврал маленькому мальчику, ребенка обманул!

Да и какой он дядя Капитан? Давно ясно, что на фронте этот бельматый не был! А Сева-то? Тыловую крысу с паровыми котлетками Капитаном называл!

Темнело. Фонари засветились вдали над чисто размеченными площадками, дорожками, футбольным полем. Певуче свистали в свистки седые как маршалы тренеры. Там спортсмены — решительные бойцы с честью, которая дороже всего человеку, завоевывали победы...

Сева встал с бревна над пятнеющим грязными разводами прудом. Ему надо командовать “Маневром”, боевой операцией, а теперь уж вышло — кровопролитным сражением. Командовать до конца!

Сева шел домой по тротуарам, уклоняясь от света уличных фонарей. Оглядываясь, медленно проник в сумеречный омут своего двора... Как из-под земли рядом с ним возник Колька. Ну, прирожденный разведчик!

— Кириллыч, а я тебя всё жду-жду. Неприятеля разведал. Юрка с горя от такого проигрыша уже спать лег. Витька злой и по комнате шарится. А Матрос у ихнего окна сидит и курит, курит... И меня он на коридоре не настиг, я как дал ему, а он полетел кубарем, то сразу я и рванул к заднему ходу. Потом гляжу — Матрос прямо за тобой на крыльцо, и давай я тебе свистеть.
— Да, товарищ начальник разведки, разбит противник на всех направлениях. Как ты Матроса-то, а? За такое надо давать орден.
— Да чего там... Теперь он и меня живым не оставит.
— Ну, это мы еще поглядим! Поглядим, а, Коль?
— Конечно, Сев. До последнего не сдадимся.
— У меня кто дома?
— Обе бабки твои сидят, поджидают.
— Ну, пойду. Дай твою кепочку, фингал прикрыть.

Взял у Кольки кепку и натянул ее криво на лоб.

+ + +
ГЛАВА 5

Увидев Севу, бабушка вскричала:
— Теперь в чужой кепке пришел!

Бабушка Капа подбежала к Севе и схватила его за рукав. Севина бабушка подошла и вдруг резко согнула ему голову, он невольно переломился в поясе. Она крепко зажала Севе уши своими коленками... Такого над ним еще никогда не сотворяли! Бабушка никогда не трогала его, а мама порола ремнем не слишком больно через штаны, придерживая Севу лишь за плечо.

Сева почувствовал, как с него стащили брюки вместе с трусами. Огненно полоснули чем-то по голому заду. Он подставил руки и ощутил снова ударивший прут — ветку дерева!

“Это ж розги, — кошмарно подумал он, — как Ваньку Жукова порют!”

Розгой, да не одной, судя по сменно-хлесткой боли, секли его бабушки так, что Сева отдернул исполосованные руки...

Боль он еще терпел бы как Командующий. Но слезы обиды хлынули, и он потерял мужество. Сева застонал, а потом закричал...

Внезапно его выпустили, Сева выпрямился. Выпустили, потому что на пороге комнаты у распахнутой двери стоял Матрос, явившийся на Севины вопли. Блестя глазами, он медленно проговорил:
— Бабули, вы что пацана смертным боем дерете?
Он увидел розги на полу и одну в руке бабушки Капы:
— Сушите весла, гражданки! Советского пацана по-старорежимному дерете?!
— Тебя не спросили, — сказала бабушка Капа.
— А надо б спросить! Не за то, не за то мы кровь на флотах проливали, чтоб ребят на терзание . Что его отцу, гражданочки, скажете? Отцу-то, а? — Матрос угрожающе подался вперед.
— Отец его такой же пьяница, как и ты, — сказала бабушка Капа, все же отступая к окну.
— Такой да не такой. Он и трезвый всем правду говорил. Про таких мужиков, как его отец, товарищ Хрущев еще свое слово скажет! То, что Сталин творил, не должно повториться. А повторится — народ на пулеметы и пушки полезет, —говорил Матрос, с ненавистью глядя на бабушку Капу, будто на главную тюремщицу.
— Ну, что ты, милок, расходился, в самом деле, — утихая, сказала бабушка Капа и бросила розгу. — Я Севку тоже жалею, он и мне родной внук.
— Я ль своего внука не люблю? — сказала Севина бабушка и заплакала, — мы ж для его пользы, озорника, учим.

“Люди милые... Людики мои родные... — горячо трепетало у Севы в душе. — Всё в жизни бывает, но от этого человек не умирает”.

(Продолжение см. Финальная часть VII “ПОБЕДА”, главы 1-2)

 

Связные ссылки
· Ещё о Литстраница
· Новости Admin


Самая читаемая статья из раздела Литстраница:
Вернисаж-3 М.Дозорцева и стихи С.Бехтеева, В.Голышева


<< 1 2 >>
На фотозаставке сайта вверху последняя резиденция митрополита Виталия (1910 – 2006) Спасо-Преображенский скит — мужской скит и духовно-административный центр РПЦЗ, расположенный в трёх милях от деревни Мансонвилль, провинция Квебек, Канада, близ границы с США.

Название сайта «Меч и Трость» благословлено последним первоиерархом РПЦЗ митрополитом Виталием>>> см. через эту ссылку.

ПОЧТА РЕДАКЦИИ от июля 2017 года: me4itrost@gmail.com Старые адреса взломаны, не действуют..