МЕЧ и ТРОСТЬ
28 Мар, 2024 г. - 14:20HOME::REVIEWS::NEWS::LINKS::TOP  

РУБРИКИ
· Богословие
· История РПЦЗ
· РПЦЗ(В)
· РосПЦ
· Апостасия
· МП в картинках
· Царский путь
· Белое Дело
· Дни нашей жизни
· Русская защита
· Литстраница

~Меню~
· Главная страница
· Администратор
· Выход
· Библиотека
· Состав РПЦЗ(В)
· Обзоры
· Новости

МЕЧ и ТРОСТЬ 2002-2005:
· АРХИВ СТАРОГО МИТ 2002-2005 годов
· ГАЛЕРЕЯ
· RSS

~Апологетика~

~Словари~
· ИСТОРИЯ Отечества
· СЛОВАРЬ биографий
· БИБЛЕЙСКИЙ словарь
· РУССКОЕ ЗАРУБЕЖЬЕ

~Библиотечка~
· КЛЮЧЕВСКИЙ: Русская история
· КАРАМЗИН: История Гос. Рос-го
· КОСТОМАРОВ: Св.Владимир - Романовы
· ПЛАТОНОВ: Русская история
· ТАТИЩЕВ: История Российская
· Митр.МАКАРИЙ: История Рус. Церкви
· СОЛОВЬЕВ: История России
· ВЕРНАДСКИЙ: Древняя Русь
· Журнал ДВУГЛАВЫЙ ОРЕЛЪ 1921 год
· КОЛЕМАН: Тайны мирового правительства

~Сервисы~
· Поиск по сайту
· Статистика
· Навигация

  
60-летие В.Г.Черкасова - Георгиевского: Пролог его лауреатской книги 'На стрежне Угрюм-реки'
Послано: Admin 06 Дек, 2006 г. - 23:30
Литстраница 
РЕДАКЦИЯ МИТ: 6 декабря 2006 года нашему издателю, главному редактору портала 'Меч и Трость' В.Г.Черкасову-Георгиевскому исполнилось 60 лет. Поздравляем юбиляра и публикуем Пролог его документального романа 'На стрежне Угрюм-реки. Жизнь и книги писателя Вячеслава Шишкова', за который Владимир Георгиевич удостоен в 2003 году Всероссийской литературной премии Союза писателей России.


Переплет книги В.Черкасова-Георгиевского 'На стрежне Угрюм-реки', опубликованной московским издательством 'Терра' в 1996 году

ПРОЛОГ

115-ю годовщину со дня рождения писателя Вячеслава Яковлевича Шишкова в 1988 году я из Москвы поехал отмечать на его родину, в Бежецк, старый русский городок Тверской области.

Помимо судьбы героя будущей книги путешествие в Бежецк было для меня под двойным знаком памяти. В 1965 году я служил на аэродроме ПВО близ Бежецка. Жизнь на бежецкой земле - начальное звено моей солдатской биографии - всегда покоилась во мне благостным уголком памяти, несмотря на то, что здесь в реве форсажа срывались со взлетки истребители-перехватчики в верхотуру. И еще потому, что вековым простором дышали окрестные старорусские равнины, потому что по-российски недалеко, на запад, за Лихославлем, Тверью, Ржевом лежал городок Белый, известный в летописях под своим именем с 1359 года, стоял не случайно на линии Ржев - Великие Луки. Тверские, смоленские, псковские ратники одинаково лихо бились как луками, так и мечами, отстаивая свои белые города.

В десятке километров от раньше смоленского, ныне тверского Белого родина моей мамы. Следы деревни Азарово, где мать увидела свет, окончательно стерла последняя война, но послевоенным мальчишкой и позже подростком я в летние поры жил у своего деда Семена Киреевича в том же углу, в деревне Петелино, гостил у бабушкиной родни в Петухово, в других селах с многочисленными родственниками, среди коих не хуже отца В Я Шишкова был знаменит своим талантом охотника наш дядя Вася по прозвищу Ярпыль...

Мы, молодые солдаты 'Бежецких ВВС', заповедно мечтали об увольнениях в Бежецк, как москов-ские стиляги 1950-х годов -- прошвырнуться по 'плешке' - улице Горького, как 'оттепельные' пижоны 1960-х провести вечерок в центровых, вожделенных ломовой музыкой кафе 'Молодежное', 'Синяя птица', 'Аэлита'. Возможно, поэтому чаще всего в гарнизонных разговорах мы упоминали две бежецкие достопримечательности - ресторан и тюрьму, возведенную якобы еще при Екатерине Великой. И мне повезло так, что в бежецких пенатах я испытал могучее прикосновение именно к этим двум учреждениям.

В городские увольнения нас, 'салаг' первого года службы из тогдашних трех лет, не пускали. Раздобыв гражданскую одежду, мы с надежным товарищем Валерой, переодевшись, пошли в 'самоволку'. Ресторан, блистающий туманными огнями, звучащий примитивной музыкой со второго этажа старого здания в центре города в это вечернее время, мы отыскали сразу. И зловещая удача - за одним из его столиков сидела компания знакомых молодых, ненамного старше нас летчиков. Высоко оценившие появление наше, они, по природному экстерьеру л е т у н о в, как называются в аэродромной среде
воздушные пахари, всегда готовые на дерзкий вызов небу и начальству, напоили нас с товарищем до покачивающегося состояния. Екатерининской тюрьмы мы в Бежецке не искали, но она в тот же вечер нашла нас гарнизонной гауптвахтой...

В октябре 1988 года я покинул московский вагон, вышедший с Савеловского вокзала, так же многострадально отцепляемый и прицепляемый ночью в стародавней путанице железной дороги на станции Сонково, чтобы увидеть - нет, не забытое очертание вокзальчика с вывеской 'Бежецк', и с теплым, томительным чувством убедиться, - так же зарастает теперь тронутый осенней ветхостью и желтизной пристанционный пустырь-скверик. Ресторана, где удалось напиться в союзе с летчиками, уже не существовало, тюрьму не стал разыскивать и на этот раз. Совсем по-другому ожившие стрелы, глубинки города напоили мою армейскую память. Это был уже шишковский Бежецк.

+ + +
На III научную конференцию 'Проблематика и поэтика творчества В.Я.Шишкова', посвященную 115-й годовщине со дня рождения писателя, съехались филологи, литературоведы, гости из Москвы, Калинина, Воронежа, Курска, Сыктывкара, Днепропетровска, Уфы, Донецка. Болгарская ученая М.Б.Райнова, изучающая типологию народного героя Болгарии и России в рассказах В. Шишкова и Елина Пелина, прислала для обсуждения свой доклад. Двадцать выступлений с прениями развернули грандиозную шишковиану, в которой под самыми различными углами зрения работали и в других, не только университетских и русских городах, например, в Ленинакане. Неувядаемость достижений В.Я.Шишкова была очевидна и в современном развитии русской литературы, о котором исследователи могли говорить, оценивая струи творчества нашей выдающейся плеяды писателей-сибиряков во главе с Валентином Распутиным, Виктором Астафьевым, отмечавшим значение Шишкова для начала своей литературной судьбы.

Конференция шла в Литературно-мемориальном музее В.Я.Шишкова, в том самом здании Бежецкого городского училища, где с 1882 по 1888 год учился Вестенька Шишков. Мы заседали на втором этаже, в бывших классных комнатах. Интерьером был уголок рабочего кабинета писателя с массивным, старой работы, какую любил Вячеслав Яковлевич, письменным столом, креслами, другой обстановкой, на коей белели лист, заправленный в пишyщyю машинку. Рукописи у письменного прибора под настольной лампой; книги и картины, сохранившиеся из прошлой жизни, украшали стены. Бродя по комнатам с экспозицией, можно постоять и хорошо рассмотреть натуральный тунгусский чум из звериных шкур, рядом с которым утварь и таежные лыжи на меху; можно присесть за парту, помнящую реалистов конца XIX века.

В фокусе внимания была вдова писателя, бежецкий завсегдатай Клавдия Михайловна Шишкова. До встречи здесь я не раз бывал у нее в гостях в Москве на улице Горького, в когда-то четырехкомнатной квартире, куда вселились они с Вячеславом Яковлевичем в 1944, а потом двухкомнатной, другую часть вдова отдала жить брату М.М.Шведову с его семейством. Клавдия Михайловна не горбилась, и так же в классической традиции XIX века была строго опрятна и неброско одета со вкусом, шyтлива искренне, учтива в беседах. С пониманием я знакомился с мемуарными восторгами посетителей довоенных шишковских детскосельско-nyшкинских 'пятниц', где стол был, по возможности, изыскан и обилен, талантливо приготовленный Клавдией Михайловной. Особенно хороши блинчики с разнообразной начинкой. Да, поварство - тоже искусство, и лишь природное дарование отмечает неведомую компьютеру, удивительную на взгляд и вкус комбинацию плодов земных.

Бывая в той столичной мемориальной квартире, я и мучился, и радовaлся явлением здесь напрочь искорененного современным московским обывателем тона хозяев, старавшихся принять гостя не как себе, - а как тому удобнее. Меня не заставляли переобуваться в тапочки в прихожей, предлагая смело ходить по дорогостоящему ковру, и всегда, подавая пепельницу, призывала меня некурящая и в прежнем преследовании пылинок живущая Клавдия Михайловна, не стесняясь, дымить.

Обо всех деталях уцелевшей 'любезной привычки к бытию', как любил говорить современник Вячеслава Яковлевича писатель Ю.Н.Тынянов, походя не скажешь, но тогдашнее ощущение, что я могу, набрав номер, услышать по телефону голос Клавдии Михайловны, а проехав пару остановок метро, войти в прихожую, где гремел ключами Вячеслав Яковлевич, - это ведь было редчайшее счастье для биографического романиста, из конца века рассказывающего о его преддверии и начале. Другое дело, что по напрочь изведенному тону уже нынешними московскими литераторами быть - при любой погоде и обстоятельствах - ц е р е м о н н ы м, критикуя-трактуя жизнь и творчество В.Я.Шишкова, я во многом неблагодарно плачу вдове писателя, хотя бы за блинчики. Такова уж моя Угрюм-река...

Мы, гости шишковского праздника в Бежецке, жили в гостинице 'Ленок', заслуженно отразившей своим названием главную хозяйственную льноводческую отрасль этой земли. Внизу под окном, через дорогу от моего номера, в осыпающейся золотом извилистой шеренге старых деревьев текла река Остречина. За стеклами, в мглистом утре, разжигаемом рассветным солнцем, я смотрел на трепещущее под ветерком и пaдшее лиственное домино, видел в его прохудившиеся дыры сталь осенней реки и думал, как вот вскоре она заворачивает к бежецкой железнодорожной станции, семафорами которой хвалился Вестенька, а дальше по движению к центру города уж представлял себе Мологу, порабощаемую теперь осокой и камышом.

Бежецкий воздух, студеный по утрам, не пятнался запахами немногочисленных и сегодня здесь промышленных предприятий, и потому городские реки текли для меня, как встарь, упруго и полноводно. Этому чувству помогали близкие гостинице развалины женского монастыря, куда двоюродной сестре монахине Фавсте писал учительные письма из Сибири Вячеслав Шишков. Я шел стройно ухоженной аллеей в музей вдоль них и, чтобы убедиться в незыблемости для меня шишковского Бежецка, сворачивал на главную улицу мимо великолепной громады бывшего банковского здания, с колоннами как входа, так и вознесенными по фронтону бокового фасада. Дом причудлив балкончиками, прихотливо декорирован, в лепнине ампира и хорошо отреставрирован, потому что здесь трудились центральные городские власти.

(Продолжение на следующих стр.)

 

Связные ссылки
· Ещё о Литстраница
· Новости Admin


Самая читаемая статья из раздела Литстраница:
Вернисаж-3 М.Дозорцева и стихи С.Бехтеева, В.Голышева


<< 1 2 3 >>
На фотозаставке сайта вверху последняя резиденция митрополита Виталия (1910 – 2006) Спасо-Преображенский скит — мужской скит и духовно-административный центр РПЦЗ, расположенный в трёх милях от деревни Мансонвилль, провинция Квебек, Канада, близ границы с США.

Название сайта «Меч и Трость» благословлено последним первоиерархом РПЦЗ митрополитом Виталием>>> см. через эту ссылку.

ПОЧТА РЕДАКЦИИ от июля 2017 года: me4itrost@gmail.com Старые адреса взломаны, не действуют..