В.Черкасов - Георгиевский: Книга “Русский храм на чужбине”. Глава 4. “Принцессы в Германии” (Коронация Государя Николая Второго)
Послано: Admin 26 Янв, 2006 г. - 10:55
Русская защита
|
ОБЩЕЕ ОГЛАВЛЕНИЕ КНИГИ
Продолжение. Начало: Предисловие. Глава 1. «Шкатулки» Третьего Рима» (Италия) , а также Глава 2. «Николай - град» (Никола Угодник: житие, судьба мощей и храмов) , а также Глава 3. “На чешских курортах” (Государь Петр Великий)
С Германией Россия исстари установила крепкие взаимоотношения. Немудрено, ведь с середины XVIII и в особенности в XIX веке возникли тесные династические связи между царственным родом Романовых и правящими династиями королевств, княжеств и герцогств Германии. Немецкие принцы женились на великих княжнах Романовых, а великие князья Романовы брали себе в жены немецких принцесс. Так что, при дворах в Германии были сооружены зачастую роскошные православные храмы, но доступ к ним имели лишь дипломаты.
Германия занимала и первое место в русской заграничной торговле. Знаем мы эти связи и по школьным учебникам с хрестоматийным «немецким засильем» при царевом дворе, а немцы живо помнят русских, например, с тех пор, как к ним стало ездить российское общество «на воды». Германские земли Нассау, Вюртемберг, Гессен, Баден и другие изобилуют минеральными источниками, горячими и холодными, газированными и простыми, которыми пользовались с древности.
Русские приезжали сюда целыми семьями, здесь знакомились, крестили новорожденных, отпевали и хоронили умерших. Жизнь наших соотечественников тогда не могла обходиться без церкви. Поэтому здесь, как и везде за границей, где обосновывались православные, создавались комитеты по сбору средств на церковное строительство. За содействием, средствами не стеснялись обращаться к Императорскому двору и Святейшему Синоду. Поэтому тут, как и по всему миру, многие храмы построены по почину Государей или членов Дома Романовых, или при их денежном содействии.
Прежде всего надо рассказать о храме во имя Святой Праведной Елисаветы в Висбадене, создание которого связано с печальной и красивой историей о принцессе из самого знаменитого здесь рода Романовых.
В 1844 году племянница русского Императора Николая Первого, дочь великого князя Михаила Павловича великая княжна, принцесса — по-западному, Елизавета Михайловна вышла замуж за герцога Адольфа Нассауского, великого герцога Люксембургского и молодые торжественно въехали в главный город земли Гессен герцогства Нассауского Висбаден. А через год восемнадцатилетняя Елизавета умерла при родах. Чтобы воздвигнуть памятник любимой и их невыжившему ребенку, герцог сразу же решил построить православную церковь. Пожертвовал на это приданое покойной в миллион рублей, его поддержал средствами и Император Николай Первый.
Адольф Нассауский отправил своего архитектора Филиппа Хофмана в Россию, чтобы он ознакомился со стилем русских храмов. В 1846 году скрупулезнейший Хофман неистово трудился карандашем в Петербурге и Москве. Он, например, зарисовал весь гигантский комплекс Кремля, не забыв ни одного окна, ни одной стрельницы. Но особенно приглядывался немец к храмам, воздвигавшимся в то время любимым архитектором Государя Николая Первого Константином Тоном. И больше всех поразил Хофмана начавший строиться Тоном в Москве с 1837 года храм Христа Спасителя. Со вдохновением от его великолепного «истинно русского» стиля Хофман еще в России набросал проект будущей церкви в Висбадене, который дома одобрил герцог.
Замечательно было выбрано место для храма: через густой лес вы поднимаетесь на Нероберг — один из уступов Таунусских гор, окаймляющих Висбаден. Отсюда чудны панорамой гессенские равнины, Вогезские горы, тянущиеся к французской границе. Ближе сверкает речная сабля Рейна меж виноградных холмов и совсем рядом царит городская готика.
Строили храм из белого песчаника, чтобы он почетче выделился на фоне темного леса, а для пущего контраста посадили позади церкви ели. Будто с изумрудного пьедестала далеко-далеко светит белый русский храм, в основании которого греческий крест.
Молодой ваятель Эмиль Хопфгартен изготовил для него колоссальные медальоны с головами св. Елисаветы, св. Елены и Архангела Михаила — небесных покровителей умершей и ее родителей. Медальоны расположены на внешней стороне храма на фасадах ризалитов под арками. С четырех церковных сторон — колонны, арки, тройные окна, арабески. С западной и южной — порталы и ряд ступеней у входов, с северной — небольшая ротонда. Пять символических золотых куполов во главе храма. Благоговейно-торжественно, кротко-радостно от такой гармонии.
Вот как описал перенесение тела великой княгини Елизаветы в 1855 году из католического храма, где оно было десять лет, в русскую церковь поэт князь П. А. Вяземский:
«В полночь на 14/26 мая совершена была православным священником лития перед выносом гроба блаженной памяти Великой Княгини; после чего он взял образ Спасителя, которым почившая была благословлена от своих высоких родителей, и вместе с тем открылась траурная процессия в новую православную церковь, где была приготовлена встреча со стороны прочего русского духовенства. Процессия сия проходила через многие улицы, наполненные народом, несмотря на позднюю пору, окна домов были открыты и изо всех выглядывали лица. Память Великой Княгини жива в столице, которую она так недолго украшала присутствием своим; но и в это недолгое время успела добродетелью своею и прозорливостью и деятельной благотворительностью оставить по себе незабвенные следы, которые русский с радостью и благодарностью встречает везде, где живет и где живет отрасль нашего Царского Дома.
Картина была в высшей степени поразительная и трогательная. Благоуханная, тихая, теплая, ярко освещенная месяцем ночь таинственностью и торжественностью своею вполне соответствовала умилительному действию, которое совершалось на земле. С возвышения, на котором стоит церковь, видно было, как погребальная процессия при зажженных факелах медленно поднималась в гору и приближалась к месту своего назначения. Последний земной переход странницы, которая так недолго жила на земле, и которой по смерти ее суждено было десять лет ожидать пока заботливостью любви ее оплакивающей был устроен и освящен для ее останков приют, ее достойный. Звуки погребальной военной музыки заунывно раздавались в ночной тишине.
Наконец, почившая странница дома! Церковь приняла ее в свое лоно и осенила кровом и крестом своим. Гроб поставлен посреди храма, ярко освещенного, и мраморные стены блещут, отражая многочисленные огни».
Внутренность храма-памятника св. Елисаветы в Висбадене облицована белым мрамором. Нижние поверхности стен до высоты цоколя и пилястры позади больших колонн, как и орнамент, сделаны из каррарского мрамора. Хофман сам разрабатывал орнаментовку, неоднократно ездил в Каррару, чтобы проверять там труды мраморщиков. Прочие работы по мрамору делали в самом герцогстве Нассау, богатом этим материалом в Дице, Лимбурге, Фильмаре.
Главный купол украшен фресками двоюродного брата скульптура . А. Хопфгартена — берлинского живописца Августа Хопфгартена, изображающими пророков, ангелов и евангелистов. Секрет особо прочной здесь штукатурки тот же, что применял для своих фресок в Берлинском музее Вильгельм фон Каульбах. Его специально купили для висбаденской церкви у берлинского каменщика Трюлофа за большие для того времени деньги в 250 талеров. Поэтому фрески сохранились поныне в своей первоначальной свежести.
На царских вратах — образ Благовещения, над ним Тайная вечеря. Когда они открыты, видно на оконном стекле алтаря изображение воскресшего Спасителя. Выточенный из каррарского мрамора иконостас по православному обычаю богато украшен иконами, которые написал русский придворный художник Т. А. фон Нефф (1805–1878).
Выпускник Дрезденской академии Нефф с 1826 года трудился в Петербурге. Живописные работы этого академика живописи, профессора, хранителя картинной галереи Эрмитажа находятся также в Зимнем дворце, Исаакиевском соборе, многих дворцах, жилых домах Петербурга и его окрестностей. Работы Неффа попали и на иконостас тогдашнего храма Христа Спасителя в Москве. Правда, печально знаменит этот мастер тем, что первым отошел от древне-освященного канона иконописи, создавал свои изображения святых в натуралистическом стиле с западными влияниями, которым Российская империя открылась в XIX веке.
В Елисаветинской церкви в Висбадене свет обильно плещет из купола, из больших окон, поглощаясь лишь на северной стороне темно-малиновой бархатной занавесью. Здесь в нише над могилой великой герцогини, великой княгини Елизаветы Михайловны стоит мраморный саркофаг с высеченной наверху лежащей фигурой покойной и с двенадцатью фигурами апостолов в нижней части постамента. Его ваял скульптор Эмиль Хопфгартен, взяв за образец знаменитую гробницу королевы Луизы в Берлине, созданную Раухом. Однако, несмотря на довольно близкое подражание, строгие классические формы оригинала смягчены в духе того времени — эпохи романтического сентиментального натурализма.
Такова символика этой истории о будто спящей царевне, что угадывал поэтически еще князь Петр Вяземский:
«Великая княгиня представлена лежащею на одре. Сон ли это отдыхающей жизни? Бессмертное ли усилие странницы, уже совершившей свой путь земной? Трудно решить! Так много жизни и теплоты в этом неподвижном и холодном мраморе; такое ясное и уже бесплотное спокойствие в выражении лица, во всем стане, в членах. Глядя на это надгробное изображение, спрашиваешь: смерть, где твое жало? И здесь духовная жизнь победила смерть, то есть выразила красноречиво и убедительно, что смерть ничто иное, как одно из проявлений бессмертия!
Довольно длинный ряд ступеней, спускающихся вниз, ведет отселе в склеп. Отворите дверь в него с цветными стеклами; как и при самом входе в храм — на вас не пахнет могильным тлением, вас не охватит могильный мир: воздух чрезвычайно сух и легок, и неугасимая лампада сияет над могилой царственной покойницы... Здесь так духовная мысль побеждает смерть — здесь скорее всего можно вспомнить о древних катакомбах, где у нетленных тел святых мучеников раздавались победные христианские песни... И не чувствуется особенного контраста, когда опять поднимаешься кверху и через полусумрачную ротонду вступаешь в полный света и богато украшенный храм».
+ + +
В Бад-Хомбурге закладка русского православного храм в честь Всех Святых и в память священного коронования Их Императорских Величеств, Государя Императора Николая II и Его Августейшей Супруги, Государыни Императрицы Александры Феодоровны, урожденной принцессы Гессен-Дармштадтской, состоялось 4/16 октября 1896 года в присутствии Их Императорских Величеств, а также вдовствующей Германской Императрицы Виктории, Великой Княгини Елизаветы Феодоровны, великого Герцога Гессен Дармштадтского и многих других высокопоставленных лиц.
История символики этого храма такова. В апреле 1894 года в германском городе Кобурге была помолвка наследника Всероссийского престола Николая Александровича с немецкой принцессой Алисой Гессен-Дармштадтской. 20 октября того года в Ливадии скончался его отец Государь Император Александр III, и Николай Александрович вступил на престол Российской империи. 21 октября присоединилась к православию невеста нового Государя принцесса Алиса, после этого называвшаяся Александрой Феодоровной. В ноябре Государь Император Николай II бракосочетался с благоверной великой княжной Александрой Феодоровной. В ноябре 1895 года у них родилась первая дочь Ольга.
Священное коронование и святое миропомазание, венчание на царство Николая Второго и Александры Федоровны, в память чего заложили русский храм в Бад-Хомбурге, проходило в Москве в мае 1896 года. На Руси по традиции, восходящей к Византийской империи, существовал особый ритуал венчания на царство. Только после него царь становится Помазанником Божьим, хотя правителем — сразу после кончины предшествующего монарха. Способность управлять царством дается таинством миропомазания в коронации.
Обычно эта церемония, великое национальное событие происходит через год-два после восшествия монарха на престол, потому что к нему долго готовятся, и бывали всегда торжества в нашей древней столице Москве. Вот и 1 января 1896 года Государь Николай Александрович выпустил о них манифест, распорядившись, дабы протокольно было так же, как в 1883 году при венчании на царство его батюшки тоже в мае. Программу коронования рассчитали на три недели и расписали по часам.
С начала 1896 года взялись в Москве за ремонт и стройку в Успенском соборе, других зданиях Кремля. На главных городских площадях воздвигали триумфальные арки, на Лубянке, например, сооружали огромный павильон в виде шапки Мономаха. Над порталом Благовещенского собора натягивают балдахин из пурпурно-красного бархата.
В день своего рождения 6 мая 1896 года Государь Николай Второй с супругой прибыли в Москву и остановились в путевом Петровском дворце при тогдашнем въезде в первопрестольную, ныне — около станции метро «Динамо». Торжественный въезд августейшей четы был 9 мая, на Николу Вешнего, в день памяти перенесения мощей свят. Николая в город Бари. Процессия растянулась на несколько километров между шпалерами элитных полков и толпами москвичей.
Государь ехал на белом арабском скакуне, традиционно подкованным серебряными подковами. За ним верхом следовали члены семьи Романовых, чины двора, генералы свиты, флигель-адъютанты. Все это грандиознейше сверкало, переливалось, пестрило, блистало мундирами, плюмажами, камзолами, оружием, кафтанами, эполетами, аксельбантами, позументами... Дамы всех рангов передвигались в каретах. В первой, золоченой с упряжкой четырех пар белых лошадей, была вдовствующая Императрица Мария Федоровна; за ней в точно такой — Александра Федоровна.
У Иверской часовни перед Красной площадью процессию встретили депутации земства и дворянства. В Иверской, Успенском и Архангельском соборах Кремля Государь и Государыня приложились к иконам и святым мощам. Потом они поднялись на Красное крыльцо и отвесили поясной поклон народу. Тысячи православных ответили ревом счастья и восхищения. И не переставая звонили и звонили колокола сотен московских храмов.
(Продолжение на следующих стр. 2, 3)
|
|
| |
|
