МЕЧ и ТРОСТЬ
29 Мар, 2024 г. - 08:36HOME::REVIEWS::NEWS::LINKS::TOP  

РУБРИКИ
· Богословие
· История РПЦЗ
· РПЦЗ(В)
· РосПЦ
· Апостасия
· МП в картинках
· Царский путь
· Белое Дело
· Дни нашей жизни
· Русская защита
· Литстраница

~Меню~
· Главная страница
· Администратор
· Выход
· Библиотека
· Состав РПЦЗ(В)
· Обзоры
· Новости

МЕЧ и ТРОСТЬ 2002-2005:
· АРХИВ СТАРОГО МИТ 2002-2005 годов
· ГАЛЕРЕЯ
· RSS

~Апологетика~

~Словари~
· ИСТОРИЯ Отечества
· СЛОВАРЬ биографий
· БИБЛЕЙСКИЙ словарь
· РУССКОЕ ЗАРУБЕЖЬЕ

~Библиотечка~
· КЛЮЧЕВСКИЙ: Русская история
· КАРАМЗИН: История Гос. Рос-го
· КОСТОМАРОВ: Св.Владимир - Романовы
· ПЛАТОНОВ: Русская история
· ТАТИЩЕВ: История Российская
· Митр.МАКАРИЙ: История Рус. Церкви
· СОЛОВЬЕВ: История России
· ВЕРНАДСКИЙ: Древняя Русь
· Журнал ДВУГЛАВЫЙ ОРЕЛЪ 1921 год
· КОЛЕМАН: Тайны мирового правительства

~Сервисы~
· Поиск по сайту
· Статистика
· Навигация

  
В.Г.Черкасов - Георгиевский. Книга "Генерал П.Н.Врангель". Документальное жизнеописание. Часть вторая. Глава 2.
Послано: Admin 06 Апр, 2007 г. - 11:30
Белое Дело 
ОБЩЕЕ ОГЛАВЛЕНИЕ КНИГИ

Часть вторая (1901 -- 1906). НА ВОЙНЕ СРЕДИ КАЗАКОВ. Глава 2: Русско-японская война.

ПРОДОЛЖЕНИЕ публикации полного текста книги 'Генерал П.Н.Врангель - последний рыцарь Российской Империи'. М.: Центрполиграф, 2004. НАЧАЛО: Часть первая (1878 -- 1901). ИСТОКИ РОДА И СЕМЬИ. Глава 1: 'Дворянин шпаги'. Заграничные Врангели. Глава 2: Русские Врангели. Дед, отец. Глава 3: Детство и юность Петра Врангеля. Студент Горного института. Часть вторая (1901 -- 1906). НА ВОЙНЕ СРЕДИ КАЗАКОВ. Глава 1: Лейб-Гвардии Конный полк. Иркутский чиновник. Русско-японская война.

+ + +
По прибытии на место 27 февраля хорунжий Петр фон Врангель был переведен во 2-й Аргунский казачий полк, входивший в состав отряда генерала П. К. фон Ренненкампфа.

Командующий кавалерийской бригадой Ренненкампф был широко известен среди военных за Китайский поход, где получил два ордена Святого Георгия. Его кавалерийский рейд в 1900 году против повстанческих отрядов ихэтуаней, прозванных «боксерами» за китайское созвучие со словом «кулак», отличался редкой лихостью и отвагой. Начал Ренненкампф боевой марш вблизи Благовещенска, разбил с небольшим отрядом сильную позицию китайцев на Малом Хингане. С 450-ью казаками и батареей обогнал свою пехоту, и за три недели в непрерывных перестрелках прошел четыреста километров, с налету взял крупный маньчжурский город Цицикар.

Здесь русское командование готовилось к наступлению на второй в Маньчжурии по величине населения и значению город Гирин. Для этого собирались три пехотных, шесть конных полков и 64 орудия. Но фон Ренненкампф не стал ждать этих сил. С десятью казачьими сотнями и батареей он двинулся по долине Сунгари. В Бодунэ ему сдались полторы тысячи застигнутых врасплох повстанцев. Потом взял Каун-Чжен-цзы, оставив там пятьсот казаков и батарею для прикрытия тыла. А с остальными, проделав за сутки 130 километров, вихрем влетел в Гирин... Китайские разведчики докладывали о бесподобном русском, и тот оправдал себя, с горстью казаков атаковал молниеносно. Крупный гарнизон Гирина сложил оружие!

О характере белокурого богатыря П. К. фон Ренненкампфа, остро поглядывающего из-под нависших, густых бровей, неторопливо разглаживающего свои пышные усы, подусники, спускающиеся до подбородка, мы знаем и по мемуарам А. И. Деникина, воевавшего у него уже подполковником, начальником штаба вверенной Павлу Карловичу 2-й Забайкальской казачьей дивизии. Вот обычное походное утро в деревне Уйцзыюй, где ночует Ренненкампф со штабом.

Японцы спозаранку начали обстрел с сопки неподалеку. Пули горохом лупят по крыше и стенам командирской фанзы. Но бравый обычай, заведенный Ренненкампфом, непреложен. Офицеры, будто не слыша «музыки», неторопливо собираются к боевому дню. Они выходят сделать утренний туалет во двор, где завывают пули. Потом во главе с совершенно невозмутимым фон Ренненкампфом под выстрелами пьют чай дольше обычного.

По окончании завтрака идут в лощину к резерву, открыто стоящему у перекрестка дорог. Сверху и по нему начинается шквальный огонь. Санитары оттаскивают троих раненых.

Деникин обратился к Ренненкампфу:
–– Ваше превосходительство, надо отвести резерв под сопку.
–– Погодите, после ночной тревоги люди нервничают, –– поглаживая усы, отвечает генерал. –– Надо успокоить.

Он считает, что именно на пулевом ветру нервы приходят в порядок. За войну Павел Карлович получит пули в шею и ногу. И даже у его штабных, как справедливо говорили, голова «плохо держится на плечах». За японскую кампанию все генеральские ординарцы-офицеры будут перебиты, переранены, как и два адъютанта.

Передовой летучий отряд –– так называется отдельная часть при ренненкампфовской дивизии, куда попадает хорунжим барон Врангель с комплектующими ее в основном офицерами-добровольцами из драгунских и гвардейских кавалерийских частей. Сформированный в Нерчинске 2-й Аргунский казачий полк забайкальцев, в 5-ю сотню которого входит Врангель, в конце марта 1904 года прибыл на станцию Маньчжурия, где встретил Пасху Христову.

Дальше их путь лежал в эшелонах по «железке» к городу Ляояну. Ближе к реке Ляохэ по обе стороны потянулись поля, обработанные с поразительной китайской тщательностью. Весенняя зелень кое-где ярко пробивалась на фоне свежевспаханной земли. Мелькали деревни с крытыми гаоляном или черепицей фанзами, окруженными глинобитными заборами, священные тутовые рощи, кумирни с причудливыми коньками на гребнях крыш. Птичьи тучи лысух плавали в озерах с камышом, а так же бросались в глаза гробы: новенькие и развалившиеся с обнажившимися костями, черепами, –– среди полей, китайцы не хоронят покойников.

По дороге неподалеку от рельсов оживленно шагали китайцы в соломенных «конусных» шляпах, тряслись пассажирские двухколесные кибитки с парой мулов и тянулись тяжелые арбы, запряженные рослыми мулами, которых криками и бичом понукали грязные, загорелые погонщики в драных полотняных рубахах. Ближе к Ляояну арбы с фуражом и провизией ехали вереницами под воинской охраной на интендантские склады, куда запасы везла и армада китайских джонок, шаланд, заполонившая тут реку Ляохэ.

На платформе в Ляояне забайкальских казаков встретила галдящая и шатающаяся толпа ­–– всевозможные русские военные, сестры милосердия, корреспонденты российских и иностранных газет, обслуга китайцев. Барон Врангель, разминая затекшие длинные ноги, выйдя из вагона, направился в буфет, но и там яблоку негде было упасть в шуме, табачном дыме и звоне посуды. Повсюду на вокзале в беседах перемывали сведения с фронтовой передовой, делились новостями. У его подъезда ждали рикши и вестовые с лошадями для местных приехавших офицеров.

Энергичный, общительный Врангель, сияя серо-зелеными глазами, вскоре выяснил, что в версте от станции на запасном пути стоят поезда Главнокомандующего вооруженными силами России на Дальнем Востоке генерала-от-инфантерии, генерала-адъютанта А. Н. Куропаткина21 и великого князя Бориса Владимировича. Неподалеку от вокзала он увидел постройки, занятые штабными учреждениями, а у городских стен лепились торговые лавки, пара жалких гостиниц и разухабисто манил кафе-барак «Chateau de fleurs» с певичками со всех концов света.

Ляоян в классике китайских городов был окружен глубоким рвом и каменными стенами с воротами. Барон прошел за них на широкую улицу, по обе стороны которой нарядно стояли лавки с исписанными иероглифами досками на резных, позолоченных столбах. Громадные сапоги обозначали здешние обувные магазины, виднелись аптеки, кузницы. Повсюду пестрели на продажу груды седел, расшитых шелками и золотом, ковриков из цветных меховых лоскутков. Сновали разносчики, точильщики, лоточники, зазывали уличные парикмахеры, а над ними царил походный театр-панорама. По мостовым грохотали арбы, тяжелые повозки –– фудутунки, рикши, казенные двуколки.

Врангель, придерживая шашку на поясе чекменя, отправился дальше по улицам. Везде одно и то же: несет, бурлит, орет разноликая толпа –– русские солдаты всех родов оружия, китайские купцы в черных шапочках и шелковых разноцветных курмах с пышными, черными косами, рабочие-манзы в синих холщовых штанах и рубахах, у этих косы закручены вокруг голов и немытых бронзовых лиц. Кричат разносчики, наяривают на инструментах бродячие музыканты… Пленяет и не отпускает калейдоскоп –– будто бы распахнувшееся нутро китайского фонарика с россыпью замысловатых цветных узоров, что продается на российских ярмарках. Однако хорунжему Врангелю надо присутствовать при выгрузке лошадей, и он возвращается на вокзал.

5-я сотня хорунжего Врангеля размещается в деревеньке из нескольких фанз в трех верстах от Ляояна. Погода теплая настолько, что он спит в палатке под буркой. Человек городской, бывший конногвардеец с интересом приглядывается к казакам, прекрасным охотникам и стрелкам, прошедшим Китайскую кампанию, в которой они отличились не меньше их заслуженного Ренненкампфа. Врангель приходит к мнению, что по развитию, сметке, большой находчивости и инициативе казак далеко превосходит солдата. Особенно поражает его казачья способность ориентироваться: побывав в какой-то местности однажды, станичник снова пройдет там в любой туман и темень.

Когда барон, уважительно поводя светлыми выпуклыми глазами на узком рыцарском лице, высказал это казаку своей сотни, тот охотно поучил его:
–– Когда идете куда-нибудь, почаще оглядывайтесь –– смотрите назад. Как дорога покажется, такой и на обратном пути казаться будет, никогда не ошибетесь.

Врангель убедился, что забайкальский казак великолепно вынослив, никогда не падает духом, хороший товарищ и легко привязывается к своему офицеру. Правда, он не имеет выправки и дисциплинированности солдата регулярных войск, но приказания выполняет точно и обстоятельно. Кавалерист забайкалец неважный, за лошадью не ухаживает, в то время как на их станичных заводах полукровные англо-забайкальские кони весьма неплохи: рост до двух вершков, резвы в аллюрах, выносливы и неприхотливы.

Забайкалье известно на Руси по походам стрельцов и казаков в первой половине XVII века. Едва утвердившись в Восточной Сибири, русские отправили разведывательные экспедиции по рекам, впадающим в Лену с правой стороны: Витиму, Олекме, Алдану. В 1638 году атаман Максим Перфильев, выступив из Енисейска, доплыл по Витиму к границам Забайкалья. Через пять лет казачий отряд якутского пятидесятника Курбата Иванова дошел до Байкала и побывал на острове Ольхон. В 1644 г. атаман Василий Колесников с казаками «царской служилой рати» заложил Ангарский острог, а боярский сын Иван Галкин построил Баргузинский городок (1648). Служилые люди также основали Верхнеудинский (1649), Иргенский (1693) и Нерчинский (1654) остроги, которые стали первыми опорными пунктами России в диком крае. Отсюда потом уходили новые первопроходцы возводить другие городки и крепости.

В начале ХХ века первоочередные части Забайкальского казачьего войска несли службу в основном на землях Иркутского и Приамурского военных округов. Они располагались: Верхнеудинский полк –– штаб-квартира в Троицкосавске, Читинский –– в Чите, Аргунский ­–– в станице Даурия, Нерчинский –– в селах Шкотове, Владимиро-Александровском, Промысловке; 1-я батарея –– в станице Даурия, 2-я батарея –– в Троицкосавске. С 1822 по 1898 годы забайкальцы обеспечивали охрану границы с Китаем, служили в конвое русских посольств в Китай, в конвое русского посланника в Пекине и русского консула в Урге.

На войсковой круг они собирались 17 марта в день преподобного Алексия, человека Божьего, а в войсковой песне были такие слова:

Словно эхо, война прокатилась
По ущельям гор, по лесам…
Крестным знаменем Русь осенилась,
И помчались гонцы к казакам.

Поднялися орлы Забайкалья
И слетелись на ратный призыв,
Чтобы вражьи отбить притязанья,
Поднялись казаки, как один…

И со славой, крестами вернулись
Забайкальцы в станицы свои,
Где уж ждали их семьи, волнуясь,
Где живали их деды-орлы.

Не пропала наука героя ––
То наука орла-Ермака,
Чтоб казак как казак был средь боя
И стоял бы за Русь и Царя!

+ + +
В Ляояне барону удается познакомиться с китайской тюрьмой и судом. В городском центре Врангель, поправляя черную папаху с красным верхом, зашел в обширный, вымощенный камнем двор резиденции тифангуана –– китайского губернатора. В его конце виднелась убогая фанза тюрьмы с двориком, окруженным высоким частоколом. Барон прошел туда и заглянул через забор, содрогнувшись от зловония. Он увидел бродящих и валяющихся в грязи узников в лохмотьях, со сбитыми в войлок косами и деревянными колодками на ногах. На земле стояли чаши вроде корыт с едой, напоминающей помои.

В четыре часа дня на крыльце дворца: богатой фанзы из сырца, крытой черепицей с коньками на гребнях крыши, –– появился тифангуан. Он был в шелковом одеянии и соломенной шляпе на конус, увенчанный павлиньим пером и цветным шариком, обозначающим по цветам: синий, красный, желтый, –– чин начальника. Губернатор уселся в вынесенное кресло, по сторонам которого двое чиновников по очереди нараспев стали читать обвинение подсудимому, коленопреклоненному на брусчатке. Неподалеку росла толпа любопытных, и китайские городовые в головных платках типа чалмы, в черных куртках с белыми письменами на груди пытались разогнать ее, лупя палками по бритым башкам ляоянцев.

Судят хунхуза. Эта публика, перед которой блекнут все разбойники большой дороги, стала неотделимой частью маньчжурского народного быта. Например, только в провинции Гирина водилось хунхузов до восьмидесяти тысяч. В ту золоторотную армию шли все, выброшенные за борт жизни нуждой, неудачами, преступлением, искательством приключений. В хунхузские ряды вставал разоренный пауками-чиновниками манза и крестьянин; игрок, продувшийся в игорном зале «банковки»; «бой», обокравший господина; провинившийся солдат. Причем, бывший солдат, когда прискучивало ему хунхузское житье, просто возвращался служить в другую провинцию.

Главари банд хунхузов были выборными и пользовались неограниченной властью. Они предвосхитили по всем статьям будущую деятельность мафиози. Вожаки с китайской аккуратностью делили территорию и никогда не сталкивались в чужих районах действий. Хунхузы методично облагали данью заводы, «банковки», богачей, грабили подрядчиков и время от времени поголовно реквизировали населенные пункты.

Банды брались и за поселки с русскими гарнизонами. Основывая международный криминальный «институт заложников», они хитроумно атаковали. Одни хунхузы оттягивали на себя солдат, а другие захватывали строго намеченных заложников для получения выкупа. В конце операции организованно отступали. Когда русские отрезали им отход, хунхузы дрались до последнего.

Тифангуана не устраивают показания обвиняемого, он кивает подручным. Те вдвоем растягивают хунхуза на земле и садятся ему на ноги, плечи. Третий китаец бамбуковой линейкой в два пальца шириной начинает равномерно бить хунхуза по бедру. Кожа там краснеет, багровеет, потом делается белой как бумага и лопается, обращаясь в кровавый бифштекс. После этого преступник говорит все, что нужно.

За следующего –– знаменитого разбойника берутся посерьезнее. Согнув ему ноги в коленях, ставят ими на клубок железных цепей спиной перед шестом с перекладиной, к которой притягивают хунхуза струной за концы мизинцев. Потом между спиной распятого и шестом медленно загоняют обитый кожей конус. Хребет допрашиваемого изогнулся дугой, грудь и ребра ужасно выперли, хунхуз дико закричал с вылезающими из орбит глазами…

Публичная казнь приговоренных в этот день пятерых хунхузов была назначена на завтра в поле за городскими стенами. Врангель приехал туда, чтобы подытожить впечатления, и очутился среди огромной толпы зрителей. Вот пронзительно взмыли в небо звуки труб, и показался смертный кортеж.

За музыкантами вышагивали знаменщики с громадными треугольными черными полотнищами, испещренными письменами, потом –– пехотинцы с повязанными платками головами, в черных куртках с белыми кругами на груди, с винтовками на плече. Затем ехал эскадрон, во главе которого был офицер в красной мантии, ниспадающей по обе стороны коня. Вслед на арбе везли приговоренных со связанными за спиной руками, с колодками на ногах. Из кос смертников торчали палки с бумажками, исписанными их преступлениями.

У лобного места войска разомкнулись и окружили его кольцом. Рослый палач быстро стащил за косы преступников с телеги и поставил в ряд на помосте. Он разместил хунхузов через три шага на коленях, вынул у них из волос палки с приговорами и сунул каждому косу в зубы, чтобы не мешалась при рубке головы. Никакого страха не было на лицах смертников –– полная апатия.

С мечом в двух руках палач подошел к крайнему справа. Глухой удар, будто палкой по подушке –– голова казненного, судорожно кося глазами и дергая щекой, отлетела в траву. Тело еще секунду стояло на коленях, потом упало ничком с кровавым обрубком шеи, из которого хлынула темная кровь. Палач шел по ряду, почти не останавливаясь, и сходу рубил головы точными мощными ударами: два, три, четыре… Пять голов со страшными гримасами оказались в широких кровавых лужах. Отерев меч о землю и вложив его в ножны, палач снял с трупов колодки, а солдаты уже рыли около тел могилы.

(Продолжение на следующих стр.)

 

Связные ссылки
· Ещё о Белое Дело
· Новости Admin




<< 1 2 3 >>
На фотозаставке сайта вверху последняя резиденция митрополита Виталия (1910 – 2006) Спасо-Преображенский скит — мужской скит и духовно-административный центр РПЦЗ, расположенный в трёх милях от деревни Мансонвилль, провинция Квебек, Канада, близ границы с США.

Название сайта «Меч и Трость» благословлено последним первоиерархом РПЦЗ митрополитом Виталием>>> см. через эту ссылку.

ПОЧТА РЕДАКЦИИ от июля 2017 года: me4itrost@gmail.com Старые адреса взломаны, не действуют..